Обычно новости о задержании браконьерских крабовиков приходят из Охотоморья. Похоже, отныне в сводках погранслужбы будут чаще фигурировать Берингово море и восточное побережье Камчатки. Именно туда сейчас устремлены интересы крабовой мафии. Как объяснить этот «географический сдвиг»?

26 января самолет пограничного управления ФСБ по восточному арктическому району обнаружил в Беринговом море неизвестное судно. Попытки установить с ним связь не дали результата. Судно не отвечало и продолжало идти своим курсом. Спустя время к преследованию подключился патрульный корабль «Аскольд Пынько», который также безуспешно пытался войти в контакт с капитаном судна. Лишь когда в эфире прозвучала угроза применения оружия, шхуна легла в дрейф и приняла на борт осмотровую группу.

Выяснилось следующее. Название судна – Virille («Вирилл»). Это видавший виды хокутен японской постройки, оборудованный для промысла и перевозки крабов в живом виде, который работал под флагом африканского государства Того. Экипаж – россияне и граждане Украины. В момент осмотра на борту было обнаружено около 30 тонн живого товара. После пересчета улова пограничники вернули членистоногих в естественную среду обитания, а судно повели в Петропавловск для дальнейшего разбирательства.

Сразу оговоримся, что оценить деятельность «Вирилла» как браконьерскую может только суд. А пока приговора нет, мы, простые обыватели, имеем право обменяться некоторыми предположениями и слухами.

По официальным данным, владелец задержанной шхуны – фирма, зарегистрированная в Белизе. По слухам – сахалинский коммерсант Андрей С., который считается одним из главных организаторов не вполне легального крабового бизнеса на Дальнем Востоке. Когда-то его услуги были очень востребованы в Японии. Андрей-сан часто посещал эту страну по рабочей визе, но теперь там принимают браконьерский улов со скрипом. Кроме того, в результате действий сахалинских и камчатских пограничников флот «подфлажников» заметно поредел. Японское управление безопасности на море тоже активно подключилось к отлову «летучих голландцев». Приходится Андрею С. выжимать из оставшихся судов последние соки и гнать краба в Китай.

Наверное, потому и мчалась шхуна на всех парах, игнорируя требования пограничников, что до китайского Нового года оставалось лишь два дня. Нужно было успеть доставить свежую добычу к праздничному столу жителей Поднебесной. Не сложилось.

Важно обратить внимание на то, в какой части Тихого океана произошло задержание. Обычно такие новости приходят из Охотоморья, из районов у западной Камчатки. «Вирилл» взяли в Беринговом. Похоже, именно Берингово море будет все чаще фигурировать в сводках погранслужбы. Почему?

Отвечая на этот вопрос, начну с событий, которые произошли в Охотском море 25–26 мая 2016 года. Тогда у западного побережья Камчатки были задержаны два браконьерских краболова «Авант» и «Фаст». Ключевую роль при задержании сыграла авиация. На оба судна с вертолетов были высажены досмотровые группы, принудившие экипажи к остановке. Как оказалось, вертолеты более эффективны, чем патрульные суда. «Патрули» уступают хокутенам по скорости и маневренности, поэтому погони могут длиться часами, что дает браконьерам время замести следы преступления на своем судне.

Если пограничники возложат задачу по задержанию морских нарушителей на вертолетную технику, то это в корне изменит ситуацию на промысле. Противоположная сторона должна была чем-то ответить. И вот как меняется ее тактика: она перемещает свой флот из Охотского моря в Берингово, к восточному побережью Камчатки, к мысу Наварин. Здесь краба хватает для рентабельной работы. А для пограничных вертолетов эти районы промысла менее доступны. Сюда дольше лететь, а возможностей для дозаправки меньше, так как береговая инфраструктура развита слабее. Погодные условия Берингова моря делают такие перелеты более опасными, но они увеличивают опасность и для самих «крабоньеров». Их путь к иностранным портам на сдачу улова тоже становится более длинным и рискованным. Впрочем, рисковать своей шкурой – простым рыбакам, а не их нанимателям.

Может, поэтому среди дальневосточников спрос на такую работу падает, и «джентльменов удачи» все чаще вербуют на западе. Некие кадровые агентства все активнее окучивают Калининград, Крым, Украину в поисках желающих поработать у берегов Камчатки. На первый взгляд все вроде легально. Предлагаются трудовой договор, гарантированный оклад, щедрая премия по итогам рейса. На деле рыбаки получают каторжный труд на тесной посудине без всякой гарантии справедливой оплаты, бесправное положение, запредельный уровень травматизма.

Время от времени в нашу газету обращаются жители разных регионов России и ближнего зарубежья, которые спрашивают, можно ли довериться тем или иным судовладельцам, предлагающим работу на Дальнем Востоке. Чаще всего нам нечего ответить, так как об этих фирмах мы слышим впервые. Их названия, флаги их судов – сплошь иностранные. Совет здесь может быть один: в Охотском и Беринговом морях под зарубежным флагом российского краба добывают браконьеры, от которых честному рыбаку лучше держаться подальше.

Не спорю, кому-то под «удобным» флагом живется хорошо, но везет далеко не всем. Вспомните об экипаже шхуны «Адекс», пропавшей год назад у Парамушира. 16 человек шагнули в неизвестность. А спросить не с кого: судовладелец в России не числится.

Как сложилась бы судьба рыбаков с «Вирилла» на их тернистом пути, если бы шхуну не остановили? Возможно, это задержание спасло кому-то жизнь. 

Кирилл МАРЕНИН 

Комментарий

Директор Дальневосточного центра региональных исследований Александр Тимофеев:

– На мой взгляд, сейчас проблема ННН-промысла связана в первую очередь с поставками краба через КНДР в Китай. Этот канал, о котором еще в 2015 году говорили представители Ассоциации добытчиков краба, практически бесконтролен (в плане ввоза в КНДР нелегально добытого краба). Тем более что поставки идут через порт Раджин, часть которого арендована китайцами.

По данным китайских таможенных органов, в 2015 году Северная Корея экспортировала в КНР немногим более 1 900 тонн немороженой крабовой продукции (в основном живые крабы) на сумму порядка 25,84 млн долларов. Поставки мороженой крабовой продукции из КНДР в Китай в 2015 году составили 303 тонны на сумму 1,345 млн долларов.

За девять месяцев 2016 года Китай импортировал из КНДР около 1 316 тонн немороженых крабов на сумму 16 млн долларов. При этом поставки из Северной Кореи в КНР замороженной крабовой продукции в 2016 году показали резкий рост: за первые три квартала было отправлено 2 750 тонн на сумму 12,6 млн долларов. Таким образом, в прошлом году в КНДР резко выросли объемы переработки краба. При том, что все прекрасно понимают, что такого количества крабов Северная Корея не добывает и даже официально не импортирует. Отсюда следует вполне логичное и естественное предположение, что такие объемы экспорта могут быть обеспечены только за счет поставок нелегально добытого краба.

Следует отметить, что во многих случаях получателями краба в КНДР являются китайские компании, работающие в специальной экономической зоне Расон, которые либо переправляют его в КНР, либо сначала перерабатывают и отправляют в КНР уже замороженную переработанную продукцию.

Учитывая, что ряд китайских компаний, работающих в КНДР, является представительствами или отделениями компаний, зарегистрированных в Китае (в основном в Хуньчуне), выпущенная ими в КНДР продукция вполне может маркироваться как произведенная китайской компанией, зарегистрированной в КНР. Это позволяет легализовать продукцию, произведенную из нелегально добытого краба, и даже отправлять ее на экспорт как продукцию китайских переработчиков.