Сергей Коростелёв: «Никаких манипуляций американских коллег я не вижу»

«Рыбак Камчатки» продолжает разговор о последствиях запрета дрифтерного промысла. Этот запрет стал итогом многих усилий. Оправдались ли они? Сегодня на этот вопрос отвечает Сергей Коростелёв.

Напомним, что с 1 января 2016 года запрещено использовать дрифтерные сети для добычи лососей в море. Это фактически свело на нет морской промысел лососевых, который вели в нашей экономзоне несколько российских и японских компаний, так как использование других орудий лова оказалось либо нерентабельным, либо рискованным (о чем свидетельствует прошлогоднее задержание судов, которые добывали лосось поверхностной ловушкой).

Сбылись ли надежды, связанные с запретом дрифтерного лова? В июне на этот вопрос отвечал Сергей Синяков, экс-директор КамчатНИРО, чье мнение в вопросах лососевого промысла достаточно авторитетно. Сергей Анатольевич считает, что данный запрет принес лишь минусы для экономики, а для сохранения биоресурсов бесполезен.

Сегодня мы даем слово Сергею Коростелёву, который представит противоположную точку зрения. Сергей Георгиевич также возглавлял КамчатНИРО и является не менее уважаемым экспертом. Сейчас он работает координатором программы по устойчивому рыболовству Камчатского/Берингийского экорегионального отделения Всемирного фонда дикой природы (ВВФ).

Ознакомившись с вопросами «Рыбака Камчатки», Сергей Коростелёв перед началом нашего разговора посчитал важным сделать одно вводное замечание: «Дрифтерный промысел в исключительной экономзоне России фактически являлся специализированным промыслом нерки, который изымал 25-30 процентов от ее подходов ежегодно. Его объем не зависел от состояния запасов нерки, так как общий допустимый улов был неизменным в течение 2010-2015 годов. Рыбаки, ведущие этот промысел, не несли ответственности за заполнение нерестилищ, тогда как береговой промысел нес за это полную ответственность».

Теперь перейдем к ответам.

- После запрета дрифтерных сетей рыбакам взамен разрешили использовать на морском промысле лосося тралы, кошельковые невода и поверхностную ловушку. Согласно официальным ответам научных институтов, тралы и кошельковые невода нерентабельны на промысле лососей в море. А поверхностная ловушка ранее нигде в мире не применялась на промысле лосося. Попытки ее применения в 1990-е годы в России ТИНРО-Центр прекратил из-за непреодоленных до сих пор технических трудностей. Считаете ли вы такую замену орудий лова равноценной и допустимой?

- Ответ будет коротким: конечно, нет.

- В 2016-м у берегов Камчатки были задержаны суда, которые ловили лосось поверхностной ловушкой. До задержания в 5 актах проверки судов применение поверхностных ловушек было признано законным, несмотря на объячеивание, но впоследствии рыбаков обвинили в том, что они удерживали рыбу путем «объячеивания», который якобы запрещен законом. А ловушка была приравнена к дрифтерным сетям из-за совпадения параметров сетного полотна крыльев. Согласны ли вы с такими выводами? Если да, то кто, по вашему мнению, виноват – рыбаки или Федеральное агентство по рыболовству, разрешившее использование поверхностной ловушки?

- На первую половину вопроса ответ однозначен: с выводами согласен. Что касается второй половины, на мой взгляд, виновны и те, и другие. Рыбаки прекрасно понимали: то, чем они вели промысел, ничем не отличается от дрифтерных сетей. Вина ФАР состоит в том, что специалисты подведомственного ему ВНИРО разработали техническую документацию на эти орудия лова, а территориальные управления ФАР выписывали разрешения на промысел.

- Лицензии на лов дрифтерными сетями до 2,5 км имеют около 3 тысяч судов стран ЕС. Ими же ведут морской лов лососей рыбаки США и Японии. А нашим рыбакам запрещены дрифтерные сети любой длины. Вы не считаете, что в отношении российских рыбаков введены дискриминационные меры, каких нет в других странах?

- Не берусь судить о дрифтерном промысле в ЕС, так как не владею достаточной информацией по этому вопросу. Поэтому сравню промысел дрифтерными сетями лососей только в США и в России. В США промысел ведется в 3-мильной прибрежной зоне (за исключением устьев рек) сетями длиной 200-300 метров с маломерных судов длиной не более 10 метров. Весь улов перерабатывается на береговых предприятиях. Промысел разрешается только после захода достаточного количества производителей лосося в реки.

У нас промысел осуществлялся в экономзоне, то есть на удалении от берега до 200 миль. Разрешалось использовать до 8 порядков длиной до 32 километров. Иными словами, облавливались смешанные скопления нерки, которые возвращались на нерест в разные реки. Очень высок был уровень прилова морских птиц и млекопитающих, в том числе краснокнижных.

Использовались среднетоннажные суда, имевшие собственную переработку на борту, что позволяло вести сортировку улова в море. Это показано в результатах проверки, проведенной счетной палатой Камчатского края.  До 2014 года дрифтерный лов начинался за месяц до берегового, что негативно влияло на промысел береговых предприятий.

- На Аляске запрещен лов ставными неводами. Там он ведется дрифтерными и ставными сетями, при этом сертифицирован по стандартам Морского попечительского совета (MSC) как экологически безупречный. В России запрещен промысел лосося дрифтерными сетями. Здесь он разрешен ставными неводами, также получив сертификат MSC в ряде районов.
Как вышло, что дрифтерные сети на Аляске экологически безупречны, а в России запрещены, в то же время ставные невода в России экологически безупречны, а на Аляске — нет? Планирует ли ВВФ инициировать запрет российского прибрежного лова ставными неводами?

- Частично я уже ответил на этот вопрос. При дрифтерном лове в США практически нет прилова птиц и млекопитающих, отсутствует сортировка улова, рыбаки несут ответственность за заполнение нерестилищ, допустимые уловы зависят от состояния запасов. Ставные невода на Аляске запретили не с экологических, а с экономических позиций, чтобы дать большей части местного населения возможность обеспечивать себя за счет местных ресурсов.

ВВФ не планирует добиваться запрета ставных неводов в России, так как экологической опасности они не представляют.

- Вы упомянули, что на дрифтерном промысле шла сортировка улова: наиболее ценную рыбу (нерку) оставляли на борту судна, а остальное выбрасывали за борт без учета. Но разве это невозможно при использовании других орудий лова? Почему бы на том же основании не запретить любой лов?

- Мы считаем любую сортировку улова недопустимой. По нашему мнению, на дрифтерных судах она приняла наиболее варварские формы. Кета и горбуша, которые «отбраковывались» на дрифтерном промысле, нашли бы своего потребителя, особенно на внутреннем рынке.

- Когда вы боролись за запрет использования дрифтерных сетей, ожидали ли вы, что это приведет к полному прекращению морского лова лосося на Дальнем Востоке?

- На нашем сайте отражена позиция ВВФ по данному вопросу, которая не призывает к полному запрету дрифтерного промысла (https://new.wwf.ru/about/positions/pozitsiya-wwf-rossii-po-drifternomu-promyslu/). В частности, мы предлагали следующее: «В целях совершенствования контроля над дрифтерным промыслом необходимо внести изменения в Правила рыболовства для Дальнего Востока, а именно, ограничить:

сроки дрифтерного промысла периодом с 1 июня по 15 августа;

длину сетей — не более 1 км за одну промысловую операцию;

время выставления сетей — не более 12 часов за одну операцию;

расстояние от берега или внешней границы внутренних морских вод при осуществлении промысла — не менее 2 и не более 12 морских миль;

промысел осуществляется на судах размером менее 24 м длиной между перпендикулярами».

- Морской лов лосося на путях миграции давал много полезной информации для науки, позволял делать прогнозы подходов лососей к нашим берегам. Как вы считаете, отразится ли на прогнозах тот факт, что в этом году на морской промысел лосося не вышло ни одного судна?

- Считаю, что научный лов действительно давал много полезной информации в дополнение к траловым съемкам. Траловые съемки  делают мгновенный срез, а дрифтерный лов позволял отслеживать динамику подходов. Но для этого достаточно было использовать 3-5 судов, которые должны были работать по научным программам, а не вести промысел. К сожалению, когда лов из научного превратился в промышленный, все научные программы были прекращены. Присутствие научных сотрудников на борту отдельных промысловых судов позволяло собирать очень мало информации.

Прекращение дрифтерных научных работ негативно отражается на оперативных прогнозах. Например, дрифтерные работы позволяли за 7-10 дней установить, что заканчиваются подходы половозрелой озерновской нерки до ее полного захода в реку, и, соответственно, принимать решения, связанные с заполнением производителями этой рыбы озера Курильское.

- Запрет на использование дрифтерных сетей при морском лове лосося начал действовать 1 января 2016-го. Судя по высказываниям сторонников этого решения, оно должно было увеличить береговой вылов в разы. В путину 2017 года на Камчатке выловлено около 230 тысяч тонн лососей. В прежние годы уловы были больше. 2011-й — 245 тысяч тонн, 2012 год — 254 тысячи тонн. Где же тенденция роста?

- Некоторые политики действительно высказывали мысли о том, что уловы лососей увеличатся в разы. Мы (ВВФ) об этом никогда не говорили. Однако естественно, что те 22,5 тысячи тонн, которые было разрешено поймать в исключительной экономической зоне, будут осваиваться береговым промыслом. Как я сказал в самом начале, речь идет не о дрифтерном промысле тихоокеанских лососей разных видов, а о специализированном промысле нерки. Поэтому те общие цифры, которые основаны на динамике подходов горбуши, никак не могут показать положительного влияния запрета дрифтерного промысла. Для сведения, в 1997 году нерки было поймано 22 тысячи тонн: из них в море — 13,4 тысячи тонн, а на западном побережье Камчатки — всего 3,7 тысячи тонн. После этого в срочном порядке были сокращены районы промысла для японских рыбаков в экономзоне России. В последние годы уловы нерки на западной Камчатке достигают 20-30 тысяч тонн.

- Лосось, выловленный в море, ценится выше, чем рыба, которая добыта на берегу. Когда дрифтерный лов был разрешен в России, наша страна занимала лидирующие позиции на рынке самой дорогой лососевой продукции – морской нерки. После того, как морской промысел у нас был ограничен, этот рынок могут монополизировать американцы. В чем выиграла Россия с точки зрения экономики? Нет ли у вас подозрения, что такими организациями, как ВВФ, манипулировали американские фирмы в своих коммерческих интересах?

- Как я говорил ранее, дрифтерный промысел нерки в США осуществляется в 3-мильной прибрежной зоне, примерно в такой же акватории ведут промысел ставными неводами и у нас. Наши прибрежные рыбаки активно конкурируют с американскими на японском рынке. Кроме того, наша рыба из ставных неводов не имеет следов объячеивания. Наша экономика выиграла, так как прибрежная нерка имеет более зрелую икру, которая с успехом уходит на внутренний рынок. В связи с этим никаких манипуляций американских коллег я не вижу. Более того, против использования дрифтерных сетей высказались не только мы, но также

Законодательное собрание Камчатского края, Совет Федерации, Государственная Дума, а закон о запрете этих орудий лова подписал Президент. Не думаю, что ими кто-то мог манипулировать.

Вопросы задавал Кирилл МАРЕНИН

Поделиться в соцсетях


Сергей Коростелёв: «Никаких манипуляций американских коллег я не вижу»: Один комментарий

  1. Зато манипуляции японских «коллег» при лоббирование дрифтера торчат как слоновьи уши

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован.

Можно использовать следующие HTML-теги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <strike> <strong>