Подзона строгого режима

Камчатский краевой суд отменил конфискацию судна «Чапаево». Это, на первый взгляд, рядовое дело заставляет задуматься о глобальных проблемах. Например, о том, почему с Камчатки бегут рыбные компании.


Забытое примечание

26 июня 2012-го был опубликован пресс-релиз городского суда Петропавловска о решении по делу ОАО «Северо-Курильская база сейнерного флота» (СК БСФ). В нем говорилось, что фирма признана виновной в «незаконной добыче минтая-сырца в большом количестве, с искажением фактических данных размера улова, с указанием неверного района промысла».
Надо сказать, что местная Фемида рассматривает в день сотни дел. В сообщения для прессы попадают только самые значимые из них. Человек, непосвященный во все детали, прочитав упомянутый текст, мог решить, что перед судом предстал очень крупный браконьер, который понес справедливое наказание.
Важный нюанс. Когда речь идет о решении суда первой инстанции, судебный пресс-релиз всегда содержит примечание о том, что данное решение пока не вступило в законную силу. В нашем случае городской суд являлся первой инстанцией, решение которой могло быть обжаловано. Однако о признании фирмы виновной и конфискации у нее судна (СТР «Чапаево») сообщалось уже как о свершившемся факте, без примечаний. Хотя в тот момент «Чапаево» продолжал работать в Охотском море, оставаясь собственностью СК БСФ.
Дело Северо-Курильской базы и вправду стоит того, чтобы рассказать о нем, но с подробностями, которые остались за рамками пресс-релиза горсуда. Для начала напомню хронологию событий.

Из подзоны — под арест

В январе 2012 года СТР «Чапаево» вышел в Охотское море. У капитана было разрешение на промысел минтая в четырех промысловых подзонах, включая Северо-Охотоморскую и Западно-Камчатскую.
Согласно отчетам капитана 27 января судно добыло 150 тонн минтая в Северо-Охотоморской подзоне снюрреводом за два замета длительностью 35 и 25 минут, каждый замет дал 75 тонн.
28 января и 1 февраля на судне побывали инспекторы Государственной морской инспекции (ГМИ), которые проверили его деятельность (промысел, перегрузы). Нарушений найдено не было.
А 3 марта инспектор ГМИ Северо-Восточного погрануправления (СВПУ) М. Липанов возбудил в отношении капитана «Чапаево» административное дело за вылов упомянутых 150 тонн 27 января. Судно арестовали и увели в Петропавловск. Там «Чапаево» простоял под арестом почти месяц, хотя судовладелец был готов сразу выплатить любой залог, чтобы вернуть судно на промысел.
Суть обвинений такова. СТР «Чапаево» добыл эти 150 тонн не в Северо-Охотоморской подзоне, а в Западно-Камчатской. Как утверждает орган дознания, СТР «Чапаево» не мог добыть столько минтая в Северо-Охотоморской подзоне в указанных условиях в силу своих технических возможностей и состояния запасов этой рыбы. То есть в Западно-Камчатской — мог и добыл, а в Северо-Охотоморской — нет. Хотя эти две подзоны смежные, условия промысла в них не имеют принципиальных различий. Технические характеристики судна от перехода из одной подзоны в другую тоже не меняются.
Повторюсь, что «незаконная добыча» произошла 27 января. А дело в отношении капитана появилось только 3 марта. Между этими датами — целый месяц. То есть капитана не брали ни с поличным, ни по горячим следам. К моменту возбуждения дела рыбу успели дважды перегрузить (легально), переработать, отправить во Владивосток и продать. Единственным доказательством вины капитана стали его собственные записи в отчетах. Если бы он указал не два замета по 25-35 минут, а, например, четыре — по часу или больше, то строить обвинение было бы не на чем. Почему же он поступил иначе, если действительно имитировал заметы? Ведь времени у него было навалом. Не логично ли предположить, что кэп отразил в отчете реальные цифры, не пытаясь кого-то ввести в заблуждение?

Доцент против доцента

СК БСФ обратилась за помощью к одному опытному адвокату. Даже не взглянув на документы, он сразу сказал, что защищаться в этом деле на Камчатке бесполезно, поэтому свою задачу видит только в том, чтобы избежать максимального наказания. Такой настрой в компании посчитали непродуктивным, от услуг адвоката отказались. Но вышло, как он и сказал.
Городской суд Петропавловска отклонил все заключения, которые говорили в пользу защиты, в том числе — от ведущих отраслевых институтов. А все заключения, которые были даны в пользу обвинения, учел.
Камчатские специалисты, которые могли высказать компетентное мнение по делу, под разными предлогами отказались сотрудничать с отделом дознания и административной практики СВПУ. Своих экспертов орган дознания нашел во Владивостоке. Один из них — старпом судна «Икларанд» ЗАО «Востоктранссервис». Пограничники эту фирму давно «уважают». Ее суда регулярно задерживают за разные нарушения и приводят в Петропавловск. Гендиректор этой компании тоже успел побывать здесь под стражей.
В начале 2012 года «Икларанд», как и «Чапаево», был задержан за незаконный промысел минтая. Пока капитан ждал суда, его замещал старпом, который и стал экспертом по административному делу. Полагаю, в той ситуации пограничникам было не трудно получить от него нужное заключение. Второй эксперт, подтвердивший доводы обвинения, — доцент из «Дальрыбвтуза».
СК БСФ воспользовалась правом привлечь своего эксперта — тоже в прошлом доцента, капитана дальнего плавания с 37-летним стажем работы в отрасли. По его мнению, «Чапаево» мог добыть 150 тонн минтая в Северо-Охотоморской подзоне снюрреводом в два замета.
Но судья постановила, что этот вывод «отражает не полную внутреннюю психологическую убежденность». Зато у специалистов, привлеченных органом дознания, по мнению суда, с «внутренней психологической убежденностью» все в порядке. Хотя участники процесса не могли это проверить, поскольку данные эксперты, в отличие от эксперта со стороны защиты, в суде не появились, присяги говорить только правду суду не давали, на вопросы противоположной стороны не ответили (хотя вопросов осталось много). И разве могло быть иначе?

Закон суров. Но не для всех

Если бы гендиректор СК БСФ Александр Литвиненко следил за камчатской судебной практикой последних лет 15, то сразу бы понял, что у его компании мало шансов. По делам такого рода местный суд почти всегда — на стороне обвинителей. Правда, было одно исключение.
В 2010-м краевой суд рассматривал уголовное дело американского гражданина А. Гонтмахера и его российских партнеров, которых долго считали олицетворением крабовой мафии. Обвинительное заключение читалось как детективный роман. Чего там только не было: незаконная добыча 9 тысяч тонн краба, ущерб стране на 5 млрд рублей, тотальная коррупция в пограничных органах.
И вот именно по этому делу суд вынес оправдательный приговор.
Простому смертному не понять причины, по которым рождается то или иное судебное решение. Однако тот факт, что перед законом у нас равны не все, ни у кого не вызывает сомнений.
В отличие от Гонтмахера и Ко СК БСФ получила по полной программе. Решение суда включало все виды административного наказания по таким делам: штраф, изъятие судна и продукции (возможно, давно съеденной).
Кстати, когда «Чапаево» задержали, пресс-служба СВПУ заявила о том, на СТР найдена «самая крупная в текущем году партия незаконно добытого минтая»: 150 тонн. Потом вспомнили, что у компании есть законные квоты в Западно-Камчатской подзоне. Поэтому ей вменили, в итоге, только 95,9 тонны. А если учесть, что Западно-Камчатская подзона объединена с Камчатско-Курильской, где у СТР «Чапаево» тоже были квоты, то от «самой крупной партии незаконно добытого минтая» останется всего лишь 13,08 тонны (если допустить, что незаконный промысел вообще был). Не слишком ли суровая мера — за 13,08 тонны отнимать у предприятия судно?

Область высокого давления

«Справедливости ради стоит лишь упомянуть о том, с каким давлением со стороны рыбопромысловой фирмы пришлось столкнуться практически всем должностным лицам, проводившим разбирательства или экспертизы по делу СТР «Чапаево», — пишет газета «Граница России. Северо-восток».
Действительно, СК БСФ жаловалась на действия упомянутых должностных лиц куда только можно. Но, полагаю, они перенесли это давление без ущерба для здоровья. С тем же успехом фирма могла отправлять свои жалобы в мусорную корзину.
А вот давление, которое испытала сама СК БСФ, слабым не назовешь. Контролеры устроили ее флоту «секс в грубой форме». Например, 24 апреля на СТР «Экарма-3» начали проверку сразу после того, как судно поставило трал. Трал велели поднять и следовать к пограничному «вельботу». Тяжело работать, когда промысел могут в любой момент остановить.
В СК БСФ этих «намеков» не поняли. Когда городской суд Петропавловска вынес свое решение, фирма обжаловала его в краевой суд.
А. Литвиненко пришел на рассмотрение жалобы и произнес в суде эмоциональную речь. Жаль, представители обвинения ее не услышали, так как не явились. Видимо, не ждали сюрпризов. Но крайсуд поступил не тривиально: постановление городского суда отменил, вернул дело на новое рассмотрение. Что будет дальше, покажет только время.

Ваша честь, уважаемый суд

Когда я слушал в суде А. Литвиненко, у меня возникло чувство дежавю. В феврале прошлого года я присутствовал на слушании дела ЗАО «АКРОС», которое обвинили в незаконном промысле краба посредством судна «Талдан». Тогдашний директор «АКРОСа» В. Воробьев произнес на суде такую же горячую речь о произволе, вымогательстве, «крышах».
То, о чем сказали эти два директора, — вещи давно известные. Просто наши рыбопромышленники гонят волну, только когда это касается их самих. Когда давят других, они предпочитают молчать. Но можно ли их в этом винить?
Кстати, дела «АКРОСа» и СК БСФ рассматривала одна судья — Е. Лобановская. В. Воробьев написал на нее жалобу в квалификационную коллегию суда. В жалобе говорилось, что Е. Лобановская имела прямые контакты с представителями СВПУ, которые были заинтересованы в определенном исходе дела. Эти представители приходили в кабинет судьи, вели там с ней длительные беседы. Можно считать такой суд объективным и независимым? Жалоба Воробьева была отклонена. «Талдан» конфисковали (после чего В. Воробьев продал бизнес).
А. Литвиненко направил постановление Е. Лобановской на лингвистическую экспертизу в Москву, в Центр судебных экспертиз по ЦФО. Экспертиза показала, что судебное решение на 99 процентов — калька с протокола, который был составлен в отделе дознания и административной практики СВПУ. Можно предположить, что судья не вникала в дело, а просто подписала текст, который для нее приготовили заранее. Кого бы это удивило?

Total control

В апреле этого года капитаны почти 50 судов, работавших на Охотоморской минтаевой путине, обратились к В. Путину с просьбой избавить их от пресса проверок со стороны пограничников (в первую очередь, камчатских).
Как говорилось в обращении, командир патрульного судна или инспектор может в любое время в любом месте сколько угодно раз остановить рыболовное судно для проверки. При этом проверяется и перепроверяется все подряд: рыба в трюме, правила покраски судов с замером высоты букв, содержание личных холодильников членов экипажа. Обоснованием подобных действий зачастую служит универсальное слово «приказ».
По словам капитанов, любая торговая палатка или ларек на рынке более защищены законом, чем серьезное рыбное предприятие, выпускающее продукцию на миллионы долларов.
А еще наметилась на Камчатке нехорошая тенденция: рыбопромышленники бегут отсюда, отказываясь от местной прописки. Может, потому и бегут, что становится здесь невыносимо работать? С 2011 года край покинули уже 7 рыбных компаний, которые теперь платят налоги в других регионах. В других регионах коммерсантов, конечно, тоже «стригут». Но, говорят, делают это по-божески, не берут за горло, как на Камчатке.
Когда Тымлатский рыбокомбинат в прошлом году купил Северо-Курильскую базу сейнерного флота, считалось, что камчатский флот пополнился новыми судами и квотами. Я вот думаю: а не получится ли наоборот, не сбежит ли после истории с «Чапаево» Тымлатский рыбокомбинат в Северо-Курильск?

Кирилл МАРЕНИН

P. S. В апреле 2012-го полпред Президента в Дальневосточном федеральном округе Виктор Ишаев провел совещание, посвященное рыбной отрасли. Там было сказано следующее. Ежегодный неучтенный доход, фиксируемый в расхождении данных по физическому объему и стоимости экспорта рыбы и рыбопродукции из ДВФО и его импорта в Японию, КНР, Республику Корею, составляет порядка 2 млрд долларов. Интересно, откуда берутся нелегальные поставки в таких объемах, если пограничники установили в море тотальный контроль? Может, этот контроль и бесконечные проверки – только для тех, кто чем-то не угодил Береговой охране ФСБ?

2012 год

Поделиться в соцсетях


Подзона строгого режима: 4 комментария

  1. Из имеющихся у меня документов могу сделать вывод, что Чапаево действительно выловил 150 т в Западно-Камчатской пз, а провел по отчетам этот объем по Северо-Охотоморской пз. Это распространенная практика. Другой вопрос в том, что разделение этой части Охотского моря на подзоны очень условна, как и привязка квот к определенным подзонам. Если освоить часть квот Северо-Охотоморской пз в Западно-Камчатской пз, от этого вреда природе не будет. Хотя формально правонарушение есть, такое наказание как конфискация судна несоразмерно ущербу, которого нет.
    Почему из всех судов, которые в отчетах подменяют подзоны, задержали именно Чапаево, почему постановили его конфисковать? Скорее всего «заказ». По иным причинам такие события уже редко происходят

  2. Рассмотрев дело повторно, городской суд Петропавловска опять признал СК БСФ виновной, постановил ее оштрафовать, конфисковать СТР «Чапаево» и продукцию, которой у компании давно нет. Приговор получился даже более суровым, чем в прошлый раз.Чудес не бывает. Российская Фемида не идет на попятную. Теперь ясно, с какой целью дело вернули на новое рассмотрение: чтобы подчистить в нем все изъяны, которые могут служить основанием для нового обжалования. Рыбакам снова дали понять: воевать с системой бесполезно. Финал всегда один. А прав ты или нет, шумишь или молчишь в тряпочку – уже неважно.
    Руководитель СК БСФ А. Литвиненко, выступая на суде, предложил наградить начальника СВПУ Р. Даербаева медалью «Защитник Отечества» за «героические» усилия, которые тот потратил на СТР «Чапаево». Предлагаю Александру Яковлевичу другой вариант: пока судно не конфисковано, переименовать СТР «Чапаево» в «Генерала Даербаева», чтобы увековечить эту историю на века.

  3. Наши пограничники давно забыли про закон и живут по собственным правилам. Поэтому, даже когда они правы, их действия выглядят как беззаконие

  4. Интересно Литвиненко был бы таким же смелым в высказываниях,если не руководил принадлежащей Кожемяко компании.Хотя здесь Кожемяко оказался бессилен,странно

Добавить комментарий для maddenn Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован.

Можно использовать следующие HTML-теги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <strike> <strong>